Факты истории Увельского района

«На вкус и цвет товарищей нет» – эту народную мудрость практически каждый из нас знает ещё с раннего детства. Прискорбно, что для товарищей коммунистов, лучшими являлись те, кто ради партийных и государственных интересов откладывал совесть, семью и мораль в долгий ящик, так сказать, «до лучших времён». Партия либо уже находила таких, т.е. «готовых коммунистов», либо выращивала их сама (достаточно вспомнить «бесстрашный подвиг» Павлика Морозова). Поэтому, совсем неудивительно, что многие исключённые из партии – «морально разложившиеся люди». Сработал принцип: «За что боролись…». В данном случае даже понятие «морально разложившиеся» можно разделить на несколько основных моментов (наиболее часто встречающихся): «пьянство», «воровство», «дебош», «половая распущенность».

Рассмотрим подробнее нравственный облик «передового сельского слоя» – коммунистов, ведь они должны были показывать пример рядовым селянам.

О пьянстве

Судя по документам, найденным нами в архиве, одной из главных причин исключения из ВКП(б) было пьянство. Пили все: и стар, и млад, и мужчины, и женщины, и рядовые, и нерядовые колхозники, и даже работники НКВД [Ф. 229 Оп. 1 Д. 164 Л. 41]. Эта проблема настолько была актуальна, что даже на всесоюзном уровне ставилась задача её ликвидации. Пьянство разрушало коммунистов не только как обычных людей, но что для партии важнее всего – этот «недуг» разлагал коммуниста, как общественника, как партийца. Большевик, злоупотреблявший алкоголем, как правило, был аморальным человеком в жизни, а это порочило «честное имя» ВКП(б). «Балтаева после смерти своего мужа /утонул/ без жалостно ограбила и бросила на произвол детей ее мужа»; «Балтаева после смерти мужа беспрерывно занималась пьянством. У себя на квартире на глазах малолетних детей. Систематически посылала детей за вином» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 123 Л. 399]. «Нач-к Адмчасти Н-Увельского РИКа т. ШЕВЕЛЕВ на масленице в настоящем году будучи пьяным гонял по улицам верхом» [Ф. 229. Оп.1. Д.16. Л.26].  «Когда ездили по вербовке рабочей силы, выпили» [Ф. 229 Оп.1 Д.122 Л.164].  Интересно, кого же могли завербовать эти коммунисты в таком состоянии? Это что! Тов. Матвиенко, напившись, стал хвататься за оружие! [Ф. 229 Оп. 1 Д. 122].

Большая часть порчи инвентаря, колхозного имущества и средств передвижения происходила из-за «разгульного настроения» пьющих: «ехали пьяные на автомашине и наехали на столб» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 122 Л. 143; 250]. Как заявляют члены партии Суркова и Жеребцов, из-за того, что секретарь Смолин И.М. вместо того, чтобы заниматься колхозными делами пьет, скандалит дома и ездит на картошку к караульщику, чтобы «потрепать» его, произошел падеж лошадей [Ф. 229 Оп. 1 Д. 123 Л. 120 - 123]. «Духонина знаю с 32 г. он работал раньше хорошо. Месяц тому назад прыгали через препятствия на лошади, пьяные, когда просили на тепляк, то лошади не ходят, а через стену скакать могут» – рассказал беспартийный Елесин о своем односельчанине [Ф. 229 Оп. 1 Д. 123 Л. 23 – 24].

Неудивительно, что практически каждому, проходящему чистку, в первую очередь задавали вопрос о наличии этой пагубной привычки: «В. О пьянке. Отв. – Задумывался ни пить, я не олкаголик и систематически не пью я не привлекался за пьянку» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 120]. «За что исключался ячейкой из партии? – Отв. За пьянку» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 27, 34; Ф. 229 Оп. 1 Д. 123 Л. 347]. «Как насчет пьянки?» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118; Ф. 229 Оп. 1 Д. 122; Ф. 229 Оп. 1 Д. 123]. Этот вопрос звучал очень часто, и хоть некоторые и пытались скрыть свой порок, но «добрые» односельчане не давали этого сделать. Вот выдержка из одного протокола, где в прениях товарищи Конева и Абрамова высказались в адрес своего знакомого Масленникова С.И. так: «Отношение к магазину ненормальное. Завмагом пьянствует, аппарат не подобран и никуда не годится». Абрамова: «В отношении пьянки валялся в канаве» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 107]. Или вот, что поведал комиссии товарищ Быков о Нехорошкове П.О. «… В отношении пьянке – пьет все время, ему были выданы деньги для покупке лошади он купил, а остальные пропил. Во время пожара пришел туда с водкой и пил ее там» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 49].

Оказывается, для партии важно было знать не только, что коммунист пьёт, но и где, с кем и когда, он это делает (а иногда даже, что именно партиец употреблял внутрь!). Так  при чистке товарища Нехорошкова П.А. на эту тему состоялся целый диалог с членом комиссии:

«В. Участвовал – ли в пьянке с растратчиком Сабитовым, быв. Продавцом Общ-ва Потр-лей.

О. Изредка участвовал.

В. Были случаи пьянства при поездке за товаром.

О. Не были.

В. Дрались ли с Кайгородовым.

О. Не помню был пьян.

В. Что вас так часто заставляет напиваться пьяным.

О. Не знаю» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 58 – 59].

«В. Как пил в конторе?  Отв. Не пил. До 1927 г., в 1927 г. была систематическая пьянка, после 1927 и по сей день не пью». – Из протокола чистки Малютина А.Д. – коммуниста Дуванкульской ячейки Н – Увельского района [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 78].

О причинах алкоголизма можно написать отдельную работу в нескольких томах. Выявление этих причин не является  нашей целью, но нам интересно посмотреть некоторые частные случаи. «Партийцы пили и я на глядя тоже выпивала». «В. Как выпивала. – Отв. Приходил Пред. С/совета с Секретарем и посылали за водкой и подавали мне пить» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 121]. А вот тов. Вараксин Н.Н., как бы это парадоксально ни звучало, начал пить только после вступления в партию! [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 43].

Партия пыталась контролировать самогоноварение среди крестьян. Для этого в округе даже была создана «Комиссия по борьбе с самогонкой», которая предпринимала различные действия, для устранения этой «напасти»:

1) проведение агиткампаний;

2) осуществление надзора за действиями волостной милиции;

3) всемерное оказание содействия органам милиции в проведении заседаний по борьбе с самогоном, в производстве дознаний и пр.;

4) собирание сведений о самогонщиках, передача всех материалов и сведений милиции на предмет оперативного  действия  [Ф. 170 Оп. 1 Д. 140 Л. 1]. Однако, видимо, пока жива деревня, будет жить и  самогоноварение. Оно неискоренимо!

Если же выяснялось, что коммунист пил с кулаками, то тогда он мог лишиться своего места в партии уже не за моральное разложение, а за преступную связь с чуждыми элементами, как это было в случае с Родионовым Е.Т. – коммунистом Петровской партийной ячейки:

«В. Была ли связь с кулаками.

О. Была кое – с кем выпивал и с кулаками.

В. Как партия ставит вопрос по отношению к кулаку и не допускаешь ли ты мысль, что кулак выпивает с тобой, чтобы тебя этим купить.

О. Нет не допускаю и Соввласти не продам.

В. Что допускал при амбарах об”ектов обложения.

О. Занимался пьянкой. Были мерзости. Когда перегрузили работой я просил сменить меня с работы. Были ошибки выпивки с кулачеством.

В. Может ли коммунист иметь связь с кулаками и к чему это приводит.

О. Через рюмку – это не политическая связь нужно так буду обходить их и в рожу чтоль плевать» [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 88].

Чтобы подобных «проблем» у проходящих чистку не было, некоторые сразу оговаривали, кто по социальному происхождению их собутыльники: крестьянская беднота, середняки [Ф. 229 Оп. 1 Д. 118 Л. 114, 116]. В таком случае, не так страшен был этот «грех» перед партией, могли и простить (дать, например, выговор, но при этом не исключать из ВКП(б)). Некоторые даже не подозревали, что, доверчиво выкладывая, с кем они «морально разлагались», они тем самым подписывали протокол на исключение из партии тому человеку, о котором шла речь. А если этот «кто-то» занимал ещё и не последнее место в правлении колхоза или партийной ячейки, то уж, наверняка, ему припоминали каждую мелочь, каждую выпитую им рюмку [Ф. 229 Оп. 1 Д. 122 Л. 232].

Иногда (наверное, в дни, когда у комиссии по чистке было хорошее настроение), коммунистам прощалось злоупотребление спиртным, если не было других, более серьёзных нарушений, «порочащих имя коммуниста». Их оставляли в партии, но это не означало, что они исправлялись. Напротив, поняв, что такое прощается, они ещё явней начинали налегать на спиртное, поэтому, как бы комиссия ни вычищала «морально разложившиеся элементы из партии», они всё равно оставались в ней, оказывая своё пагубное влияние.

После всего изложенного очень странно цитировать воспоминания Данетова на заявленную тему, но для контраста мы это сделаем. Когда в 1930 году в коммуну «Батрак» на празднование 10-летия создания первой коммуны в Увельском районе приехали многочисленные высокие гости, их, естественно, посадили за стол, как вспоминает Степан Николаевич «Угостили обедом из трех блюд. Гости остались довольны очень хорошим угощением, правда без выпивки, но она в те времена была не в почете»…

Да уж...