Случайное фото
К концу 20-х годов 20 века положение в сельском хозяйстве страны было критическим. Хлеба в зимнюю кампанию 1928-1929 г. заготовили меньше, чем в предыдущем году.
Как прокормить города - рабочий класс, армию, чиновничество, где взять средства на закупку за границей машин и оборудования (своих нет), технологий для начавшейся индустриализации, на оплату иностранных специалистов: проектировщиков, инженеров, техников (своих почти нет)?
Позарез нужна валюта. Что могла продать Россия, чтоб получить валюту? Ну продадим картины из Эрмитажа, другие музейные и церковные ценности, лён, пеньку, мёд...Слишком мало.
Главным, реальным источником валюты, на который был большой спрос в мире, является российский хлеб. Но он у крестьян-единоличников, а их 26-27 миллионов хозяйств. И крестьяне не хотят сдавать излишки хлеба государству из-за низких закупочных цен и невозможности купить необходимые промышленные товары: производится мало, дефицит.
С осени 1928 года в городах начинается распределение хлеба по карточкам, а затем и других продовольственных и промышленных товаров. Что делать с этим дремучим крестьянством, которое не хочет отдавать Советской власти хлеб, но нагло хочет получать промышленные товары?
Для выхода из хлебного кризиса большевики решили использовать старый, уже испытанный ими метод – продразвёрстку, но к делу подошли творчески и решили подкрепить её раскулачиванием, а особенно упёртых «злостных зажимщиков хлеба» вразумляли ещё и выселением. А рыночную торговлю хлебом и другими сельхозпродуктами ограничить – и закрываются базары, запрещена торговля хлебом, на дорогах заградительные отряды и милицейские дозоры, препятствовавшие перевозке хлеба, на крестьянских дворах обыски при поддержке бедняцкого актива и комсомольцев.
И всё получилось! Виновными за срыв планов хлебозаготовок были назначены зажиточная часть деревни, кулаки. Их и начали прессовать: принудительное изъятие «излишков», лишение земельных наделов, описи имущества, прекращение отпуска товаров, общественный бойкот.
Единоличное крестьянство коммунисты считали тёмной, враждебной идеям социализма, неуправляемой, стихийной мелкобуржуазной массой с частнособственническими инстинктами. Их следовало обуздать, сбить в кучи, поставить в оглобли колхозной колымаги и двинуть по колее, ведущей к коммунизму. Принудить строить большое общественное хозяйство, а не своё личное, как они привыкли.
В 30-е годы 20 века большевиками был сломан весь уклад сельской жизни, складывавшийся веками, деревня изнасилована, коллективизирована, хребет российской деревни был переломлен раз и навсегда, а на крестьянина был надет колхозный хомут. По сути в стране было уничтожено крестьянство, так как колхозник – не крестьянин в точном смысле этого слова, не самостоятельный хозяин на собственной земле по своему усмотрению распоряжающийся произведённой продукцией, а государственный батрак на сельскохозяйственных работах. Коллективизация была усовершенствованной формой крепостного права.
Гонку коллективизации задала статья Сталина «Год великого перелома» и пленум ЦК ВКП(б) в ноябре 1929 г. Сначала предполагалось к весне 1930 г. объединить в колхозы около 1/3 крестьянских хозяйств. Но чернила ещё не просохли на этих решениях, как снизу, от ретивых сторонников быстрого перевода деревни на социалистические рельсы, от руководящих товарищей из районов, областей, республик пошли «почины» провести коллективизацию и ликвидацию кулачества в сжатые сроки. Наверху, в Москве, подхватили «инициативу трудящихся», всячески поощряли и требовали ударных темпов проведения.
Коллективизация началась без какой-либо серьёзной подготовки, разъяснительной работы, без создания хотя бы минимальных материальных, технических, организационных условий, в спешке.
Собрали собрание в деревне, выслушали зажигательную речь партийного пропагандиста о грядущей богатой и счастливой жизни в будущем колхозе, пишите заявление о вступлении, запахивайте межи в полях – земля теперь общая, веди скотину на общий двор (которого ещё нет), лошадей и сбрую на общую конюшню (которую ещё не построили), плуги, бороны, телеги и др. инвентарь в бывший кулацкий, а теперь колхозный овин – колхоз готов!
А как дальше жизнь устроить – не ясно, непривычно. А как будет устроено управление в колхозе, как организован труд, учёт и его оплата, как будет распределяться доход, а как быть с лодырями, неумехами, безответственными людьми? – ведь эта шантрапа первой повалит в колхоз – всё это в тумане.Но руководящих товарищей это мало волновало: будут рекомендации сверху, районная власть будет проявлять инициативу, накопится практический опыт и подскажет, как устроить лучше - всё постепенно наладится.
Главное – начать ломать, окучить крестьян в колхозы, поставить деревню под контроль, чтоб легче выкачивать из неё товарное зерно и другую сельхоз. продукцию, финансовые средства на индустриализацию.Партийные пропагандисты и агитаторы, уполномоченные райисполкома и райкома партии рассыпались, как горох, по увельским деревням, сёлам, хуторам для проведения собраний по организации колхозов, всячески прельщали крестьян шоколадными конфектами обещаний счастливой жизни в колхозах, что колхозы получат большую помощь от государства: тракторы, комбайны, кредиты и т. д., а единоличники – ничего; что коллективным трудом победим бедность.
Мужики, счастье близко! Не упустите! Создадим колхозы - и всё заколосится!Бедноте терять нечего, кроме своих лаптей. Айда в колхоз!
В куче веселее, может и вправду заживём счастливо.Однако большинство крестьян не торопилось в колхоз…
Чтоб помочь местным большевикам стронуть мужицкую жизнь с единоличного дворового корня и направить её в колхозный барак, партия направила в деревню более 25 тысяч рабочих, в основном коммунистов, из крупных промышленных центров – наиболее идеологически выверенный пролетарский кадр, которые в сельском хозяйстве мало что кумекали, зато могли лучше проводить в жизнь генеральную линию партии в деревне – сплошную коллективизацию беднячества, батрачества, "правильного" середнячества и сплошную утилизацию кулачества.
И государство, и партия коммунистов начали использовать жестокие методы понуждения крестьян войти в колхозы: угрозы, обложение повышенными, непосильными налогами, изъятие земельных наделов, раскулачивание, выселение и т. д.
Вот и выбирай крестьянин: или продолжить знакомое с детства дело предков, пахать землю, сеять хлеб, ходить за скотиной пусть и в непонятном колхозе, - или совсем разорят твоё хозяйство, а сам попадёшь под выселение, или в тюрьму, или в концлагерь на лесоповал…
ЖИЗНЬ И ТРУД В КОЛХОЗНОЙ КЛЕТКЕ
Хорошими агитаторами за колхозы были машины, которые пришли на увельскую землю в конце 20-х годов. СССР тогда не производил ни тракторов, ни комбайнов. Трактора закупались в США.
В 1928 г. один из крупнейших советских совхозов знаменитый «Гигант» из Ростовской области направил на Урал колонну тракторов марки «Фордзон», 8 из которых прибыли в Увельский район.
Тракторист Власов Вас. Фёд., прицепщики Жеребцов И.К., Медовикова
на обработке поля культиватором (хут.№2 Краснос.с/с).
Позже колхозы стали получать более мощные «Кейсы». Связь с этим совхозом район не утратил и в последующие годы.
Весной 1930 г. из этого совхоза прибыла очередная партия тракторов. Совхозные специалисты, трактористы, механики знакомили увельчан с техникой, показывали её в работе, обучали ремонту и обслуживанию.
19 мая 1930 г. Увельский РИК создал комиссию по организации проводов тракторной колонны, и гостей торжественно и с почётом проводили домой.
Однако радужные надежды на то, что вот теперь техника возьмёт на себя все тяжёлые полевые работы, стали оправдываться не скоро. Техника была несовершенной, часто выходила из строя, в том числе из-за низкой квалификации механизаторов, проходивших лишь краткосрочные курсы. Ремонтная база была самая примитивная, остро не хватало запчастей.
Трактор сломался, простаивает. Глядь, уже чекист у борозды: « А почему? А отчего? А это ты виноват, саботажник! Это вредительство!
Ты срываешь 2-й большевистский сев! Ты хочешь устроить в стране недород и голод! Это контрреволюционная кулацкая вылазка – ответишь по ст.58 ч.7 УК! ("вплоть до расстрела или изгнания из СССР навсегда».
Отсюда и низкая производительность. Поэтому в начале 30-х годов, да и в годы войны важной тягловой силой на полевых работах по-прежнему оставались лошади, волы, коровы.
СВОДКА о работе четвёртой бригады Нижне-Увельской МТС, 1933 г.
3 мая бригада в составе 3-х тракторов за 10 часов вспахала 1, 5 га, простой составил 40 часов.
4 мая вспахали один гектар, простой 40 часов.
5 мая за 16 часов вспахали 5 га, простой 34 часа
Из 8 комбайнов осенью на уборку хлебов вышел только один, скосивший 7 га.
газета «Слово колхозника»
Протокол № 2 внеочередного заседания президиума Увельского РИК 12.4.1930 г.
Слушали: распределение и использование 50 тракторов в весенне-посевной кампании. Постановили: полученные 50 тракторов распределить по следующему варианту:
Кичигинско-увельская база 10
Коммуна им. Ленина 10
Мордвиновская (Кичкибас) 6
Рождественско-петровская 16
Дуванкульский-Ключи 8 (это «рабочие тракторные базы») АУР, ф.15, ех.2, л.53
Из докладных записок и агентурных рабочих сводок райаппарата ОГПУ за май – декабрь 1931 г. о посевной, уборочной, других хозяйственных кампаниях, положении дел в колхозах
«Совершенно секретно»
Полномоч. Представителю ОГПУ по Уралу-инфо г. Свердловск
копия: Челябоперсектор
...На 17 мая 1931 г. по колхозному сектору план посева выполнен на 52,6 %, по единоличному на 10,1 %
. Единоличники по всем с/советам сеют очень слабо: по 1-2 га, а многие и совсем не сеют, заявляя, что хлеба нет.
Вредительство. За последние дни обработка пашни тракторами в посеве производилась настолько безобразно, что на урожай с этих массивов рассчитывать не приходится. Пашня вспахана мелко, по всей поверхности чилизны или огрехи шириной в метр, в два и более. На них уже сейчас растёт трава. Местами вспахано настолько мелко, что только еле-еле взборождена земля, куда и рассеяны семена…
Объяснение найдут быстро: "это происки кулацкого элемента"
По заверению районного агронома, на 20 % этой площади урожая даже при благоприятной погоде ожидать нельзя… Поручено срочно произвести следствие прокурору.